Главный зал - трапезная.

Тифлинг поблагодарила за завтрак и первым делом принялась за чай.
- О вчерашнем ничего не слышно? - между делом поинтересовалась она. - Кексы очень вкусные. Потом можно посмотреть, как делаешь? Муки у нас, конечно, нечасто найдешь, да вот знание пригодится.
Она задумалась. Брат, наверное, уже подходил к становищу. Или уже был там. Или уже говорил с Тхоком. Лесная чаща была ему привычна, и тифлинг не беспокоилась за полуорка.
- Грок, наверное, уже дома. Еще денек - и вернется. Что-то ему отец скажет... - вздохнула Морин. - Не волнуешься о нем?

На похвалу своему искусству Портиша улыбнулась, зарделась и даже махнула рукой. Но было видно, что ей очень приятно.
- А что слышно? Стража ещё не приходила. Может, вечером Доминик зайдёт. Конечно, покажу как-нибудь. Да только где там, в становище, такую печь найдёшь?
- Грок, наверное, уже дома. Еще денек - и вернется. Что-то ему отец скажет... - вздохнула Морин. - Не волнуешься о нем?
- Да как же... всё время волнуюсь. И раньше волновалась. Хоть и понимаю, что незачем. Мой медведюшка с любой напастью справится. Он вон какой могучий. Да и не торговым трактом идёт-то, небось. На тракте опаснее порою. Особенно если разбойники шалят.
Как она это сказала-то: "Мой медведюшка". И вот всё в этом было. И то, что он теперь не просто так, а именно её, и что верит в его силу, и как относится. Влюбилась, что тут взять.

"Черная свеча", Кухня -------->

Валерика вышла, переодетая в свое новенькое платье, с кухни и подошла к Портише.
- Доброе утро, Портиша! - видно было, что девушка чувствует себя намного лучше. Глаза снова заблестели, ее не знобило, и, хотя Валерика была бледновата, готова на подвиги была явно.
- Ты прости, что заставила тебя волноваться. Я готова работать, - улыбнулась, широко распахивая ясные глазки, девушка.
- О, привет, Морин! Привет, Грраш! - радостно помахала Валерика рукой знакомым.

"Волнуюсь", сказала Портиша. "И раньше волновалась". Она этими путями не ходила, не знает. А по торговому тракту только первые несколько часов идти приходится, совсем у города. Даже если разбойника встретишь - ну чего взять с тебя? Видно - потный, усталый, украшений нет, денег тоже... А кулаки пудовые. Лучше и не связываться.
- У него все хорошо, чувствую. - Морин понимающе ей улыбнулась. Очень уж ей трактирщица была по душе - как и то, что брат наконец пристроился. А то ходил, понимаешь, колода колодой - такому скажи "девка", он на тебя как на дурака глядеть будет. И на него управа нашлась!
Валерика вышла из комнаты повара. Вглядела бледновато, но не слишком, из чего тифлинг вывела, что самое страшное ее подозрение все-таки неправда. Это было серьезное облегчение, без сомнений.
- Рада видеть тебя, - невысказанное слово так и просилось на язык, но Морин удержалась. - Вы тут, говорят, кота завели?

Грраш сидел, стриг ушами. Чай допил, ждал команды на выход. Трактирщица и Морин болтали, упоминали брата-медведюшку. Интересно. Вот и воробушка вышла. Вроде ведёт себя так, будто всё в порядке, будто получше ей. Да только не так это. Запах болезни у неё довольно чувствительный. Лекарь придёт - скажет.
- И тебе привет, Воробушка.
Он приветливо кивнул девушке и улыбнулся. Забавно, ещё вчера он пришёл, скрывался, оборачивался. А теперь вот так спокойно сидит в трактире, пьёт чай... в волчьем. И никто ему ничего. Хороший трактир. Вот только плащ надо купить новый, мало ли. Страже или местным жителям лучше не показываться. Всё же оборотни репутацию волкодакам сильно подпортили.

Выбежав из кухни, кот окинул присутствующих взглядом и расположился на отведенном ему месте за стойкой, где принялся наводить утренний туалет, тщательно вылизываясь, чтобы избавиться от чужого запаха в первую очередь.
"Надо будет все-таки заняться изучением местной письменности, а потом, может, в какую библиотеку пристроиться любимцем? К какой-нибудь пожилой библиотекарше, которая будет читать книги со мной на коленях, чтобы я тоже мог читать не раскрывая карт," - размышлял Бонифаций. Вылизавшись, кот свернулся на полу клубком и стал слушать, о чем говорят в трактире.

- Ты прости, что заставила тебя волноваться. Я готова работать, - улыбнулась, широко распахивая ясные глазки, девушка.
- Какой работать? Нет уж! Выходной я тебе вчера обещала? Обещала. Так что никакой работы. Лекарь вот придёт, тебя осмотрит, а там решим. Будет скучно, вон садись и вяжи или вышивай, или что-нибудь лёгонькое делай. Пряжа в комнатке в сундучке, что около комода. Там же спицы и иглы. Работать, ишь ты...
Портиша ещё что-то неразборчиво пробурчала. Но было видно, что она не всерьёз гневается, а так... из-за того, что беспокоится.

Морин допила чай, кивнула благодарно Портише и посмотрела на Грраша. Ждет. Наблюдает. Прислушивается.
- Ну что, пойдем в храм? Нас, может, не пустят, но сходить все равно надо. Узнать про эту женщину, что я принесла.
Тифлинг не показывала волнения, но, наблюдая за хвостом, можно было догадаться, что она беспокоится. Взгляд случайно проскользнул и по коту - большой, красивый. Пушистый только очень. Но, видно, домашний - ухоженный и морда сытая.
Она встала с табурета, снова поправила наползшую на шею рубаху и позвала Грраша:
- Ну, пора.
И вышла.

--->Храм Единого

Из кухни вышел кот. Тот самый, вчерашний. Ишь довольный, морда масляная. Шерсть на загривке сама зашевелилась. Кошки... Эх, иногда он даже завидовал безрассудным собакам, что с гиканьем неслись за кошкой, загоняя на дерево. Потеха. Вот люди кошек любят.

Поднялся вслед за тифлингом, обернулся человеком. Она вон хвост изгибает. Волнуется. С чего бы? Неужели впрямь так беспокоится за жизнь незнакомки, которая, возможно, ещё и не так достойна-то спасения. Ему, впрочем, тоже хотелось, чтобы та самка выжила. Правда не столько из гуманных соображений, сколько было интересно как она во всём этом замешана.

Грраш взял со стойки ещё один кекс, подмигнул Портише, шепнул: "Спасибо". И, жуя на ходу, пошёл за Морин.

--> Храм Единого

- Да как завели. Сам пришел. Чей-то, потерялся, наверное. Ой, да вот и он, - Валерика отошла в уголочек после слов Портиши и забралась там на табурет. И зал видно, и ее там почти не видно, если специально не искать, и из кухни теплом тянет хорошо. "Лекаря так лекаря. Да вот как бы не заломил слишком дорого лекарь-то за меня..." -с грустью думала девушка.
Сходила, притащила из комнаты тряпицы, которые были с собой, пряжу, иголки, спицы. Для начала села нарезать тряпки на длинные удобные полосы, чтобы свернуть или расстелить всегда можно было. А потом села повязать - маленькие пальчики делали свободные петли, Валерика решила связать шарф. И тепло, пригодится кому, и красиво - с узором из треугольников и ромбов.

Выслушав мальчишку, Нокс честно отдал ему обещанные деньги, привязал возле трактира лошадь и вошел внутрь. Неспешно подойдя к стойке, эльф оглянулся в поисках трактирщика или кого-нибудь, кто бы мог его обслужить.
"Так тихо, что даже слышно, как стучат спицы," - улыбнувшись от удовольствия послушать тишину, подумал эльф и обратился к девушке, вязавшей в уголке:
- Приветствую Вас, сударыня. Трактир открыт? Я не оплошал, придя не к месту? Тут так тихо, что я было подумал, не обманул ли меня мальчишка, приведя в храм или библиотеку вместо трактира.

Портиша была на кухне, когда услышала голос гостя. Кто это так рано? Отирая руки передником, трактирщица вышла в зал. Валерика действительно увлеклась вязанием, ну надо же. Кто бы подумал, что такая молоденькая девица будет сидеть и ковырять спицами. А она уж думала, что придётся учить.
- Приветствую Вас, сударыня. Трактир открыт? Я не оплошал, придя не к месту? Тут так тихо, что я было подумал, не обманул ли меня мальчишка, приведя в храм или библиотеку вместо трактира.
Гость обращался к Валерике, но та старательно вытягивала петельку.
- Трактир открыт, как же! Вон, двери на распашку. Чего сударь желает? Поесть, выпить, комнату? У нас и конюшня есть. С утра, сударь, оно всегда тихо. Люди к вечеру собираются.

Валерика тоже отвлеклась от вязания, посмотрела на гостя и на Портишу. Ей велено сегодня не работать, мало ли, больной и правда к гостям лучше не ходить, наверное. Девушка улыбнулась гостю и кивнула в сторону Портиши, мол, вот хозяйка, я тут так, боком сижу. Погладила кота, прервала свое вязание, сходила на кухню, поставила Пушистому мяса и обрезков на тарелке, чтобы поел. Налила и поставила ему маленько молока. И присела обратно на свой стульчик, разглядывая гостя. Совсем такой, господин. Вон, смотрит как. И глаза-то странные, совсем черные. И уши длинные. Эльф, это же эльф самый настоящий! Валерика, широко распахнув глазки, вперилась взглядом в эльфа - их она еще никогда не видела.

Эльф чинным кивком поприветствовал хозяйку, поворачивая голову на голос.
- И поесть, и попить, и комнату на день-два, - ответил он Портише, приветливо улыбнувшись.
- Что-нибудь посытнее да с зеленью, с ночи пути лошадь бы собственную съел. Вина для проформы, чтоб спалось крепче, не больше. Комнату с удобствами, но без излишеств.

"Завтрак, как говорил доктор Манган, - самый важный прием пищи за день, впрочем, и другие приемы пищи для него были весьма важны, что отчетливо проглядывалось вместе с пузом из-под жилетки," - припомнил кот, принимаясь за еду. Поев, Бонифаций умылся и прошествовав со всей вальяжностью, что только была в роде кошачьем, запрыгнул к девушке на коленки, начиная мурлыкать.

- Будет сделано. Садитесь за стол или стойку, как вам удобнее.
Трактирщица ушла на кухню и вернулась через некоторое время с подносом и снедью. Расставила перед эльфом тарелки с жареной индейкой, овощным супом-пюре, салатом из зелени, заправленным маслом, два добрых куска хлеба, столовые приборы, бутылку лёгкого белого сливового вина и металлический кубок.
- Прошу отведать. Только приготовленное. Если желаете, сударь, подам окорок или колбаски с горчицей и хреном. Комната только одна сейчас свободна. Одна серебряная монета за день.
Эльф обладал манерами, вёл себя чинно и держался как благородный господин. Портиша была вежлива, но ровно настолько, чтобы не лебезить, оставаясь в положении хозяйки, привечающей гостя.

Выбрав место потемнее, эльф расположился за столом, от аромата угощений желудок радостно взвыл в предвкушении кулинарной вакханалии.
- В таком случае, комнату на сегодня и скорее всего завтра. Да, подайте, пожалуйста, колбаски, - кивнул Нокс, и отерев руки с дороги о кусок аккуратно обметанной тряпки, что использовал вместо платка-полотенца, приступил к пище. Несмотря на сильное чувство голода, ел он медленно и понемногу, чтобы насладится каждым кусочком пищи и каждой каплей вина.

Не смотря на солидные размеры, по трактиру Портиша перемещалась ловко и легко. На столе эльфа довольно быстро оказались две толстенькие подкопченные колбаски, слегка обжаренные, в соседстве с горчицей и тёртым хреном вальяжно расположившиеся на медной тарелке. Каждая колбаска была горяча и истекала соком словно молила: "Съешь меня, о славный господин!" Отказать подобной просьбе было никак не возможно.
Портиша стала у стойки и наблюдала за явно голодным едоком. Несмотря на то, что он ел медленно и маленькими кусочками, он наслаждался, а что может быть приятней для поварихи, чем смотреть как её стряпню ценят.

Расправившись с первой подачей блюд и тяжело сглотнув, эльф охотно исполнил последнее желание ароматных малышек, впиваясь в них зубами и смазывая горчицей свежие "раны" - колбаски были отменны, возможно слишком прекрасны для этого порочного мира, но что может быть прекрасней, чем быть съеденными в расцвете срока годности, свежими?
- Вы прекрасно готовите, - доев и вытерев лицо и руки платочком, поблагодарил Нокс, даже подобревший от обычного - мучить не хотелось, проповедовать тоже, убивать не хотелось... почти. Путь к сердцу мужчины действительно лежит через желудок, даже если сердце это пропитано черной желчью, хороший завтрак смягчает его и располагает к себе: "А ты вкусно готовишь, тебя убью последней," -примерно так можно было описать мысли-ощущения эльфа после еды. Потянувшись, Нокс с видом полного счастья вытянул ноги под столом и прикрыл глаза.
- Нужно вздремнуть, - скорее самому себе констатировал длинноухий, и поднявшись из-за стола подошел к Портише.
-Сколько я должен за все вместе с комнатой на сегодня?

- Вы прекрасно готовите, - доев и вытерев лицо и руки платочком, поблагодарил Нокс.
- Это да. В моей таверне лучшая кухня в городе, - без хвастовства констатировала факт Портиша. - И комнаты тоже хороши.
Трактирщица всегда знала, что сытый гость добр и щедр. И чем сытее, тем добрее. А потому и кормила своих постояльцев как можно вкуснее.
- За обед десять медных монет. За комнату одну серебряную. Комнату вот с утра самого прибрала, постельное поменяла. Идёмте, провожу.
Трактирщица повела гостя наверх по лестнице, толкнула дверь во вторую комнату.

==> Комната №2

Поднявшись из-за стола, эльф последовал за трактирщицей, прихватив с собой недопитую бутылку вина и кубок. Приятное тихо место, вежливая, а главное, не болтливая, как многие трактирщики, хозяйка, вкусная пища, приемлемые цены, все это грело душу Ноксу, как постояльцу, но несколько претило как верному сыну Ночи - тут людям было слишком хорошо. С другой стороны, это тот самый контраст, заставляющий острее чувствовать страх и боль, не дающий привыкнуть к ним, заставляющий страдать еще больше от ощущения потерянного рая.

-----> Комната №2

В трактир вошел, постукивая палкой-тростью с железным набалдашником, высокий, крепкий, но весьма полный представительный мужчина с большой сумкой. Он властно оглядел трактир и направился прямо к стойке. Портиша его помнила - это был один из местных лекарей, Вернер Удорен, содержатель аптеки, в которой работала его жена. Мальчишка не соврал - он привел приличного доктора, который, к тому же, несмотря на внешний вид, всегда откликался на просьбы о помощи, когда имел на то возможность.
- Ну здравствуйте, Портиша, сколько вас не видел, а вы все хорошеете и хорошеете. У вас прекрасное здоровье, - лучшего комплимента от доктора вряд ли можно было бы сейчас услышать. Он знал, что трактирщица где-то недалеко, и потому спокойно громогласно ее окликнул. Тем более, что в трактире больше никого и не было, кроме миниатюрной девчушки где-то сзади.
- Мне сказали, у вас тут больной? Ну, показывайте, дорогая, показывайте. Посмотрим, кто таков и чем болеет.

Портиша спустилась с лестницы и увидела доктора, слаба богам, знакомого. На похвалу зарделась и смущённо улыбнулась. Это он правильно заметил, женщина и правда отличалась крепким здоровьем.
- И вам доброго дня, Вернер. Да вот у нас болезная. На стульчике сидит. Я ей работать сегодня запретила. Она так кашляла вчера страшно, прямо из нутра самого! И жар был, в пот бросало. Она и ночью кашляла. Я ей ноги попарила и чесноком подышать дала. Что скажете? Что с ней?

Доктор прошел за стойку, поставил и раскрыл свою сумку, большую, набитую разного рода склянками и предметами, которыми лекарь пользовался. Здесь были какие-то трубочки, листы бумаги для письма, банки, щипчики, палочки... Назначение всех этих предметов знал только сам доктор, но вряд ли кто-то кроме него или другого доктора смог бы сказать, к чему вся эта груда вещей с собой.
- Нус, больная, значит, ты у нас больная. А сегодня утром как? Ну-ка, встань-ка, девочка. Тебе сколько лет-то? Пятнадцать, четырнадцать? Сирота? Так, подними голову, я тебе послушаю, как изнутри там ты кашляла.
Он достал несколько трубочек, приложил одна к одной и к той части груди Валерики, которую было видно в платье, принялся слушать и осматривать девушку. Покрутил ее вокруг оси, внимательно посмотрел, посмотрел руки, ноги, заставил сходить справить нужду в банку и принести ему посмотреть.

Валерика послушно вертелась так, как поворачивал ее доктор. Нет, это было уже совсем ей смешно. Она улыбнулась.
- Мне семнадцать, я не сирота, семья моя Тассель, охотники с болота. Отец и брат тоже болеют, кашляют сильно. И мама кашляла сильно, потом померла. А я вот не болела, а тут закашляла. Сегодня хорошо, трясет маленько, но уже хорошо себя чувствую, и почти не кашляю, - рассказала она лекарю, как есть, что уж тут скрывать, свое здоровье дорого стоит.
Сходила, принесла и показала все, что лекарю надо, хотя очень засмущалась и закраснелась показывать ему банку из нужника.
- Что со мной? - спросила она тоже. Хоть и грозный на вид, но лекарь казался человеком весьма умным и даже добрым.